станица Копановская Астраханского Казачьего Войска

Коля Кривощапов шёл босиком по широкой как Волга улице станицы Копановской. Красно-оранжевые пыльные ноги ловко перепрыгивали колючку и песок. Песок всегда горячее глины. Хотелось побыстрее добежать до отвесного яра, осторожно спуститься по скользким глиняным ступенькам и окунуться в ледяную речку — смыть с себя аромат жареного сазанчика, отмыть пальцы от жирной икряной котлеты, которую он доедал по дороге. Бабушка всегда давала ему «ещё кусочек на дорожку», а он, даже если был сыт, никогда от «кусочка» не отказывался. Коля был в приподнятом настроении, так как третьего дня ему объявили, что скоро он пойдёт в школу. Его даже перестали укладывать спать после обеда! Больше не нужно было сбегать через окно и огородом пробираться к друзьям. «Всё равно сбежит!» — говорил батя, разрешая ему не спать днём. Старшие ребята его тоже зауважали. Теперь он мог ходить купаться вместе с ними. Фимка Лебедев обещал даже взять его в поход в Cтепь посмотреть на древний саксаул. Малышей туда не брали. Говорили, что где-то у саксаула старый атаман закопал сундук с сокровищами. Только достоверно не было известно, на сколько шагов и в какую сторону от саксаула следует копать. Копали везде – ничего не нашли. Кто-то даже копал у ствола, из-за чего он накренился почти до земли, но цеплялся за жизнь мощными уродливыми корнями. Казалось, что он всё ещё жив только потому, что о нём помнили и иногда безуспешно навещали. Дерево – не дерево… Одинокое в этой пустынной местности. Оно чем-то привлекало Колю. И вовсе не сокровищами.

Коля уже подходил к реке и почувствовал резкое дуновение ветра. Непослушный беловато-соломенный чуб беспокойно затрепетал бунчуком. Всякий раз ему казалось, что в этом месте ветер только и ждал, когда он попытается вдохнуть, и сам надувал ему лёгкие, охлаждая всё тело изнутри, отвоёвывая его у огненной земли и расплавленного воздуха. Подходя к яру, ещё не видя самой реки, Коля уже всем нутром ощущал её бескрайнюю водяную громаду. Ему всегда чудилось, что река вдруг огромной волной перевалит через яр и смоет его со всеми домами, деревьями, коровами, лошадьми… Фантазия даже рисовала, как последним в пучине исчезает собака Атеш, цепляясь лапами за какое-то бревно. Каждый день Коля приходил на речку и каждый день Атеш неизменно тонул последним. Почему-то этого лопоухого друга Коле было жальче всего… Но когда река открывалась взору, он моментально успокаивался, так как она, как и прежде, весело играла бликами и манила его своей синей прохладой.

— Щапый, пришёл? Отпустили?

— Да я и не спрашивал. У нас уговор!

Ребята уже резвились в реке. Устроили состязания по брызгам: складывали ладонь лодочкой и резко били вперёд по воде. Брызги вырывались из-под ладони, струёй орошая поверхность. У Фимки получалось дальше всех. Он и в «Царя горы» всегда выигрывал.

Шёл 1839 год. Коля не дожил до кровавого излома. Не увидел разорения станицы Копановской, убийства своих детей и внуков.

И саксаул тоже не дожил…

Мои фото из Копановской:

Немецкий путешественник Симон Гмелин, проезжая эти места в 1769 году, писал о станице:

«В ней живут только тридцать казаков, потому что некоторые из них за год перед сим или более померли. Близ той станицы находится почтовая станция, на которую из станицы надлежащее число людей присылается».

Станица Копановская образована в 142 верстах от Астрахани и в 28 верстах от Енотаевской крепости. Название от русского окоп, копань — ров, окружавший станицу. К началу XX века Копановка стала одной из самых больших станиц Астраханского Казачьего Войска. Хотя в отличие от многих других станиц Копановская не имела хуторов.

Далее текст из Бирюкова И.А.:

Копановская станица возникла одновременно с Косикинской. По образовании войска в 1817 году была сделана «Окружной» станицей, с помещением в ней штаба 2 полка, а потом (1845 г.) и полкового правления 2-го округа. Надо сказать, впрочем, что до образования войска в этой же станице имел с 1810 г. место пребывания штаб-офицер, заведывающий 2-й частью Астраханского полка. Полковыя учреждения, упразднённыя в 1869 году, своих помещений не имели, а располагались на вольнонаёмных квартирах, в казачьих домах.

В станице 6 октября назначалась пятидневная ярмарка. Торговые обороты ея были незначительны. Высокий обрывистый берег Волги, на котором станица поставлена, постоянно подмывался рекой; яр обваливался и казакам приходилось переносить свои постройки на степную сторону поселения.

В 1910 г. дворов в станице считалось 455, жителей мужскаго пола 1385, женскаго – 1376 душ, а всего 2761.

К Копановской станице относились:

Ерики – Белоголовчик, Белоглазинка, Быстренький, Грозный, Гогольский, Золотовский, Змеиный, Игошкин, Капральский, Кок-Цекмень, Князев, Княжий, малый Княжий, Посольский, Тарабаринский, Хорошан.

Озёра и затоны – Ильмень-озеро, Большой.

Озёра – Бакланье, Белоглазово, Гороховский, Золотое, Капральское, Микашино, Мошкино, Попово, Полянное, Павлово, Садковое, Чапурье.

Затоны – Кустоватский, Бухвостов.

На 1 января 1910 года станице принадлежало 1335 десятин леса.

Почти одновременно с пятью «служилыми» станицами были образованы ещё два станичных поселения из отставных казаков, под названием станиц Косикинской и Копановской. История их возникновения заключалась в следующем. С переводом казаков с форпостов и почтовых станов на постоянное жительство в станицы, прежние форпостные и почтовые пункты уничтожались, но между Сероглазинкой и Енотаевском и между последним и Ветлянкой дистанции оказывались слишком велики. Видя это, губернатор тогда же распорядился образовать две подставы: на месте бывшей Косикинской почты и у Копановской ватаги в составе 12 казаков, при уряднике, на каждый пункт. Людей сюда приказано было назначить из личного состава полка. Полковник Хуткевич, донося о совершившемся поселении, докладывал, что на подставы послать некого, за недостатком наличного состава, занятаго постоянными и многочисленными раскомандировками. Тогда Бекетов предписал ему впредь определения на эти места людей, отозвать из Ветлянки и Сероглазинки по пятнадцати, или из всех городков поровну, всего 30 человек, при капралах, и поставить на этих двух пунктах, причём одна половина их должна была быть конной для сухопутнаго препровождения курьеров, а другая пешей для службы в лодках.

Затем между Косикинской и Копановской подставами оставалась крепость Енотаевская. Надо было учредить здесь такую же почтовую подставу. Бекетов дал предписание состоявшему при калмыцких делах премьер-майору Кишенскову образовать в Енотаевске форпост, на который назначил 25 казаков о двуконь из состоявшей в его ведении двухсотной казачьей команды (казаки Саратовские, Дмитриевские, Царицынские и Черноярские), причём вменялось в обязанность включить в это число всех тех, которые по собственному желанию остались и живут в Енотаевске.

На пополнение образующагося в Ветлянке и Сероглазинке некомплекта приказано было назначить по 8 человек служилых татар, которые находились в станицах, как подмога казакам почтовой гоньбе, а равно назначить по 8-ми татар как  на Косикинскую, так и  на Копановскую подставы.

Затем, прилагая свои заботы к немедленному увеличению численного состава пяти служилых станиц, Бекетов распорядился о том, чтобы все отставные казаки, имевшие жительство вблизи бывших казачьих форпостов и почтовых станов, были приписаны к ново-поселённым станицам, кто в какую, по способности, пожелает; таких казаков набралось 27 человек; всех же отставных, проживавших в Астрахани, предписано было плац-майору Мизгиреву собрать и представить к губернатору для распоряжения о переселении их в станицы. Таких оказалось 162 человека, из которых возможно было отправить на поселение 99 и они отосланы к капитану Бекреневу. Кроме этого для поселения в станицах назначены были 23 человека, проживавших в Астрахани, отставных солдат.

Но на самом деле на поселение в «служилыя» станицы была отправлена лишь некоторая часть назначенных людей; другую же Бекетов решил использовать для образования двух поселений под названием станиц Косикинской и Копановской, что и было исполнено в 1766 году. По поводу такого своего распоряжения губернатор доносил 23 декабря 1766 г. Вице-Президенту Военной Коллегии Графу Чернышёву, что по посланному им в Правительствующий Сенат штату о нерегулярных Астраханской губернии войсках положено «селение делать казачьим городком от Астрахани до Чёрнаго-Яру, чтобы жительство от жительства было в умеренном расстоянии, в семи местах, из коих в пяти – селение служилыми казаками производиться уже началось, а ещё в двух местах – между поселяющимися ныне Сероглазинской и Ветлянинской станицею – селение быть весьма нужно, более для того, что оныя станицы одна от другой отдалены далее девяносто вёрст пустою степью и так как при почтовой гоньбе видится казачьим лошадям не малое изнурение, а проезжающим никакого в зимнее время от непогоды пристанища нет», то в устранение этих неудобств он, Бекетов, распорядился «в прибавок к поселяющимся в четырёх станицах и одном городке также и «имеющимся здесь» (Астрахань) при городовом форпосте служилым казакам, поселить между Сероглазинской и Ветлянкой,  «в способных местах», на приверхе Косикинского займища и при Копановской ватаге, из находящихся при Астрахани отставных, не имеющих приличнаго с прежним их состоянием пропитания и праздно шатающихся казаков, способных к поселению, на первый случай по 50 казаков в каждое место, всего 100 человек: да при них для порядочнаго сотников по одному , капралов по два, кои выбраны из оных –же отставных достойные люди».

По списку лиц, предназначенных на поселение, значилось: урядник Иван Болдырев, капралы: Иван Кривоносов и Федор Скорохватов, казаки: Яков Сорокин, Тимофей Терпугов, Гавриил Поляков, Сергей Матвеев, Гавриил Белоглазов, Григорий Крылов, Матвей Тихов, Селивестр Воробьёв, Яков Злобин, Семён Шапошников, Иван Скосов, Нестор Басманов, Иван Терпугов, Иван Казачков, Яков Козьмин, Яков Бочков, Яков Морозкин, Фёдор Гордеев, Герасим Селиванов, Иван Редькин, Захар Малов, Иван Воронцов, Иван Косаткин, Иван Мусков, Иван Донцов, Федор Реуцков, Петр Вязовцев, Дмитрий Аулов, Никифор Попов, Иван Еремеев, Иван Смирнов, Козьма Сергеев, Аггей Белоглазов, Василий Степуков, Петр Малов, Егор Калинин, Терентий Селиванов, Фёдор Цепилев, Григорий Маслов, Иван Маслов, Иван Терпугов, Филипп Воробьёв, Алексей Воронцов, Михаил Карнаухов, Петр Гребеньщиков, Семен Смирнов, Василий Буянин, Петр Поляков, Петр Забродников, всего 52 чел.

Поселение этих двух станиц , кроме соображений о сокращении расстояния между Сероглазинской и Ветлянкой, находилось ещё в зависимости от удовлетворения ходатайства Астраханских служилых татар, которые обязаны были отправлять почтовую гоньбу вместе с казаками, по тракту Астрахань-Чёрный Яр. 27 августа 1765 г. татары подали Бекетову заявление, в котором излагали, что отправление почтовой гоньбы обходится им в 1120 руб. в год; кроме того они наряжаются для отвоза от Астрахани до Царицына отправляемых к Царскому двору фруктов и употребляются в уездную с подводами гонку для отвоза до Царицына и Саратова случающихся казённых материалов. Всё это татары находили для себя обременительным и просили от службы этой их освободить, возложить её исключительно на казаков новопоселённых станиц; а сами обязывались «вносить куда будет повелено, деньгами 1500 рублей в год, по третям года, для уплаты казакам за отбывание почтовой гоньбы».

Это предложение было принято и вся установленная с татар сумма денег предназначена на удовлетворение Косикинской и Копановской станиц. Плата казакам из татарской суммы была положена в виде жалованья, с уменьшением противу служащих, а именно: сотнику полагалось 10, капралу 7 и рядовому казаку 6 рублей в год. Кроме этого, чтобы они «исправнейшим образом домами и всею домашнею экономиею и лошадьми завестися могли», из тех же вносимых татарами денег выдано на каждую станицу единовременно 276 р. Но так как и казаки всех других станиц отправляли тоже почтовую гоньбу, т.е. несли часть татарской службы, то, вместе с описанным распоряжением, приказано было отпускать на каждую станицу и казакам городового форпоста по 50 рублей в год.

Кроме обязательного отбывания почтовой гоньбы сухим и водным путём казаки обязывались наряжать, когда и кому следует, конвой и иметь разъезды около станиц к отвращению воровских набегов.

Впоследствии на увеличение населения Косикинской и Копановской станиц обязательно высылались все выходившие в отставку казаки полка из числа оставшихся при Казачебугровском поселении, а также и отставные из городских. Те казаки, которые выходили в отставку в станицах, оставались на жительстве в своих местах, если они обзавелись уже турлушными домами, а если ещё жили в землянках и не имели никакой домашней экономии, то переводились в Косикинскую и Копановскую станицы на пополнение убылых мест; при этом губернатор предписывал делать переводы по возможности осторожно, чтобы не доводить людей до раззорения.

Неохотно шли отставные казаки на переселение и принимали все меры к тому, чтобы избежать его; бежали и укрывались большею частью на рыболовных ватагах, нанимаясь там в работу. Обстоятельство это заставило Бекетова издать в июле 1767 года распоряжение, чтобы всякого звания люди, у которых в работе окажутся отставные казаки, обязанные жить в Косикинской и Копановской станицах, не укрывали их, а отсылали бы к начальству, под опасением ответственности, как за пристанодержательство беглых людей. Нередко, томимые непосильной работой и трудностью добывать средства к существованию на месте новаго поселения, казаки бежали из станиц.

«Отставныя» станицы находились в исключительном ведении чиновника почтоваго ведомства, наблюдавшего за исправным отбыванием казаками почтовой гоньбы. Но, для полнаго обслуживания этой главной обязанности, одних отставных казаков было недостаточно, в силу чего на помощь им приходилось назначать служилых из полка. Так, в июле 1771 г. губернатор на поступившее к нему ходатайство спустить в домы 50 волжских казаков, исполнявших почтовую гоньбу в низовом Волжском плёсе, отозвался что, если Волжских казаков уволить, то на замену их в Астраханском полку людей не достанет за многими раскомандированиями «и за посылкой поддержки в отставныя станицы».

В сентябре месяце 1773 г. чиновник Соколов доносил обер-коменданту Левину, что от губернатора Бекетова получен письменный приказ принять предостороженность от кабардинских владельцев, «но станицы Косикинская и Копановская составлены из престарелых отставных казаков, из коих многие вовсе никакой при станицах от старости и слабаго здоровья службы не несут, то не велено ли будет из служилых пяти казачьих станиц из отставных российских казаков перевесть в те две отставныя станицы, кои ещё горазды в своих силах и могут с прочими нести службу и во время нужное от неприятеля отпор могли бы дать».

Левин разрешил перевести на жительство в Косику и Копановку казаков из «служилых» станиц сколько заблагоразсудится, а вместо них употреблять в казачью службу казаков, определённых перед этим из новокрещёных калмык, «по благопристойному разсмотрению Соколова».

Так было закончено дело поселения первых семи станиц, начатое при губернаторе Бекетове. Окончательное их укрепление на занятых местах и благоустройство совершилось при преемниках его П.Н. Кречетникове и И.В. Якоби.  

В исключительном ведении почтового начальства описываемыя станицы находились до 1777 г. когда, по распоряжению губернатора Якобия, были поручены в ведение командира полка подполковника Персидскаго и с этого времени считаются присоединёнными к Астраханским казакам.

Копановская станица оставалась без своей церкви до 1794 года. В этом году местная епархиальная власть разрешила казакам построить деревянный храм во имя апостола Ионанна Богослова, под условием, что причту на содержание будет отведена земля. Средства же на постройку храма дал арендатор рыболовных вод купец А.А. Голощапов. В начале сороковых годов копановцы задумали построить на месте деревянной новую каменную церковь и к 1850 году исполнили это при трудах и усердии генерал-майора М.Н. Донцова. Храм освящён в честь Успения Божией Матери. Половина потребной на постройку суммы в размере 10092 руб. была покрыта пособием из войскового капитала, а остальныя деньги собраны станицей. Прежняя церковь оставалась на своём месте до 1861 года, когда была продана в село Михайловку (в луговой стороне Волги, против Копановки).

В 1839 году открыто Копановское станичное училище, первыми учениками, Которого были:
    

Михаил Терпугов	—	12 лет		Андрей Казачков	—	9 лет
Василий Долгов	—	12 лет		Павел Воробьев	—	9 лет
Ефим Лебедев	—	12 лет		Федор Маслов	—	9 лет
Михаил Маслов	—	10 лет		Алексей Волков	—	9 лет
Никита Маслов	—	10 лет		Роман Карташов	—	9 лет
Иван Морозкин	—	10 лет		Иван Вязовцев	—	8 лет
Григорий Кучин	—	10 лет		Иван Бондарев	—	8 лет
Ларион Угаров	—	10 лет		Николай Кривощапов	—	8 лет
Степан Петриченков	—	10 лет		Василий Пономарев	—	8 лет
				Михаил Величко	—	8 лет

Учителем назначен: младший урядник Алексей Донцов.

В июне месяце 1767 г. Бекетов ехал в Астрахань из Саратова с графом Владимиром Григорьевичем Орловым; в Копановке их встретили казаки Григорий Касьянов, Михаил Сафонов и Сергей Кувшинов и начали «продерзостно»докладывать, что им «есть нечего». При этом заявили, что из станицы многие убежали, убегут де и они, «что бы им за это ни было». За эту продерзость Бекетов приговорил «Касьянова, яко перваго возмутителя, всего зла зачинщика», в силу подлежащих статей воинскаго артикула, бить кнутом – 60 ударов, которое наказание «на страх другим» учинить, во-первых, в Астрахани на рынке, при народном собрании тридцать, а второе в Копановской станице, при собрании оной и из другой Косикинской станицы некотораго числа отставных казаков – тоже число 30 ударов, а потом сослать его в канальную работу в Астрахани до окончания работ по всему каналу, после чего отправить с прочими таковыми же «продерзостными» , куда указам подлежит. «А Сафонова и Кувшинова «в разсуждении их немолодых лет, как сообщников Касьянова, вместо гонения через шпицрутены, в Копановской станице высечь плетьми нещадно, а после этого отослать их на поселение и на работы в Кизляр на вновь заводимыя плантации, а что ими в станице построено, то всё оное от них отобрать и отдать состоящим в станице не имеющим онаго казакам.»

За боевые отличия в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. по освобождению Болгарии (на Кавказском фронте Турции) все участвующие в ней копановские казаки были награждены светло-бронзовыми медалями, а урядники Семен Морозкин и Михаил Вязовцев, а также казак Василий Милюченко стали Георгиевскими кавалерами. За взятие крепости Карс вахмистр Петр Малов был награжден серебряной медалью. 

     27 мая 1906 года был создан Лейб-гвардии Сводно-казачий полк. В первый набор включены копановцы: младший урядник Петр Тихов и трубач Петр Савельев.

Почетным казаком станицы был Наказной Атаман Астраханского Казачьего Войска генерал-лейтенант Тевяшов Николай Николаевич (астраханский губернатор).

Территориально станица входила в Енотаевский уезд, а после революции была образована самостоятельная Копановская станичная волость, которую укрупнили частью территории Ивановской волости (в 1919 году) и Федоровской волости (в 1920 году). В 1925 году, в связи с переходом на районное деление, волость упразднена, и вся её территория вошла в Енотаевский район.

Описание традиционной одежды казачек станицы Копановской: «Традиционный женский наряд состоял из широкой длинной юбки, собранной в мелкие складочки у талии и короткой кофточки с длинными рукавами, широкими в верхней части. Застежка у кофточки спереди на мелкие пуговки, перед застрочен многочисленными мелкими складочками. Нарядные, праздничные костюмы шили из дорогих гладкокрашенных тканей, предпочтение отдавалось таким цветам, как темно-синий, темно-зелёный, бордовый. Юбка и кофта шились из одной и той же ткани. Подол юбки украшался не кружевами, а атласными лентами в тон ткани. Обязательным элементом костюма был платок, одинаковый по цвету с одеждой, на одном конце которого гладью в тон ткани вышивались цветочные мотивы. Под платком в пучке волос носили гребенки (от одной до нескольких, простых или украшенных в зависимости от степени праздничности)». (Ланцева Анна Михайловна, 1938 г.р.) 

Первый и единственный выборный атаман Астраханского Казачьего Войска, Скворцов Василий Филиппович, был уроженцем станицы Копановской. Когда он принимал Войско в 1819 году, он объехал все станицы, хутора, посёлки и писал об астраханских казаках, что с военной службой были знакомы очень плохо; форменной одежды еще не имели; оружие и огнестрельное, и холодное было из рук плохо; содержать его в порядке казаки не умели. Атаман отмечает, что во многих станицах и постах кордонной линии он не нашел «военных артикулов и кордонной инструкции», что казаки всюду и многие офицеры и урядники имели чрезвычайно слабое представление о строе и военной дисциплине. Останавливаясь на деталях, Атаман отмечает: «…казаки, стоя шеренгою, не могут садиться на лошадей, не могут спешиться, не причинив вреда друг другу пиками, а офицеры и урядники есть неумеющие командовать; иные употребляют разные свои вымыслы. Много есть казаков, кои во время спрашивания их начальниками не умеют давать порядочный ответ или, отвечая, чешут голову или бывают в безпрестанном движении, а урядники не умеют рапортовать и спрашивать приказов. Между казаками находились такие, которые не знали года своего зачисления на службу, не знали сколько им лет от роду и не могли назвать своих главных начальников, даже командующих полками».

Атаману Скворцову пришлось многое сделать, чтобы вывести Войско из первобытного состояния.

Казаки его очень уважали. Вот что пишет его потомок Василий Александрович Скворцов (г.Харбин, 1931 г): «Казаки, проходя мимо дома Василия Филипповича, снимали шапки, независимо от того, видели или нет кого-либо из обитателей дома. Это делалось в знак почтения уже в то время, когда деда давно не было в живых. На Масленицу казаки проделывали следующее: скакали мимо дома и холостыми зарядами стреляли в фундамент дома. Это также проделывалось в знак почета жившим в доме.»

Подробно об атамане Скворцове, о его роде, иммигрировавших в Китай потомках можно почитать ЗДЕСЬ.

Кстати говоря, мой крестник Сашко является потомком славного астраханского Атамана Скворцова В.Ф.!

Станичники:

PS: Друзья, если у вас есть фото ваших предков-казаков, жителей станицы Копановской, можете прислать их на адрес pressa.kazarla@gmail.com с пометкой «казаки станицы Копановской», и я размещу их в данной теме.